Попытка первопрохождения вершины Черный Белок (6Б). Алтай, февраль 2004

Вокзал в Бийске

Команда иркутских альпинистов (Максим Кривошеев, Дмитрий Песков, Евгений Иванов, Олег Муравьев и альпинист из Бийска – Александр Салин) под руководством Андрея Афанасьева заявилась на Чемпионат России 2004 года по альпинизму в техническом классе. Группа собиралась совершить в феврале 2004 года первопрохождение на Алтае в ущелье Мюшту-Айры на вершину Черный Белок (западнее Белухи в том же хребте). По плану предполагаемая категория трудности маршрута 6Б.

Об альпинистах, попавших в лавину на Алтае, ходило много слухов и перетолков среди "ходячей" части населения Иркутска и СМИ. Чтобы ликвидировать последствия "сломанного телефона", мы спросили у нескольких участников группы о том, что же это за гора и что произошло на самом деле при обработке маршрута. Вот что мы услышали от них.

Максим Кривошеев:

Вокзал в Бийске

После провешивания четырех веревок начался снег. Во время обработки каждый день сверху падали камни – стена очень камнеопасна, особенно к обеду. Андрей и Женя пошли на обработку стены. Сама стена метров 800, подход 300 м по крутому ледовому склону, покрытому снегом. Первые 500 метров вертикальная стена, а следующие 300 – нависание с карнизами. Женя был внизу прямо под стеной, а Андрей метрах в 50-ти от нее, когда произошел каменный обвал. По словам Жени, он услышал, что над головой гудит, увидел камнепад и побежал в сторону. Большие глыбы камней, упав на снежный склон, вызвали лавину – в нее как раз и попал Андрей. Лавина ушла вниз, а его не было видно. Женя подумал, что все – пойдем копать труп, как вдруг посреди склона встает Афанасьев и весело машет рукой. Как выяснилось позже, его немного протащило лавиной, но он чудом задержался на склоне.

Иркутские кони

Женя на подходах к горе

Женю побило камнями, но не сильно – он успел прикрыться рюкзаком, а Андрей повредил ногу и все время говорил, что болит сердце.

Все это время я наблюдал за ними в бинокль из снежной пещеры, и когда они пошли к стене, подумал, что склон лавиноопасный. Во время лавины я ушел в пещеру за пуховкой и самого схода снега не видел. После всего произошедшего мы вышли с двойкой на связь по рации, узнали, что все нормально и пошли их встречать. Все это произошло где-то полдесятого утра.

До вечера связи не было, и мы не могли позвонить по спутниковому телефону. Когда связь появилась, спасатели в Горноалтайске по телефону спросили:
Я позвонил в Иркутск сообщить о лавине – все МЧСовцы и друзья переполошились. Но, узнав, что мы выходим из ущелья сами, немного успокоились.

Мы оставили кучу вещей, веревок, спирта, горючего и еды в пещере и начали выходить. Взяли только необходимое. Когда дошли до озера Кучерла, там нас ждал проводник с конями – выслали спасатели.

В общем, мы успели провесить 4 веревки и все. Народу мало, и поэтому пока одни обрабатывали маршрут, другие подтаскивали вещи к пещере из промежуточного лагеря. Когда сошла лавина, у нас несколько кулей еще были внизу и оставались не перенесенными.

Дмитрий Песков:

Переход Пескова через Альпы

Пока мы три дня обрабатывали маршрут, у меня сложилось впечатление, что гора какая-то проблемная. Подходишь к ней и видишь ужасную стену с карнизами, каких я никогда до этого не видел: торчащие углами, они проходят через всю ширину с потолками больше 10 метров. Справа торчит "нос" – карниз с потолком метров в сорок. С этих карнизов все время валились камни. Порода черного цвета, непрочная, сыпучая, все время откалываются камни. Везде сколы, обломки. Первый лезет – все вываливается из-под рук, крюки не бьются, все приходится делать на "морковках". Они кончились в первую очередь. Стена выглядит грандиозно, но морально подавляет. Постоянный камнепад бьет по нервам. Я думал, что если после прохождения отвесного участка мы начнем лезть по карнизам, и что-нибудь отвалится, то побьет все провешенные веревки. Пробовали пробивать шлямбуры, но дырка получается не ровная и глубокая, а с радиальными трещинами, которые раскрашиваются и ухо прилегает не плотно к скале. Создалось впечатление, что для того чтобы лезть эту гору, нужно морально настроится на любой исход, то есть забыть обо всем, что тебя привязывает к обществу. Очень тяжело найти внутри себя такую опору.

Настоящие беговые лыжи

Олег на третьей веревке

Весь второй день мы с Максом проработали, а пролезли всего две веревки – очень тяжело шла обработка. На третий день подошел Олег из нижнего лагеря, и я вытребовал себе моральную передышку – пошел за заброской. Когда мы с Женькой пришли обратно в два часа дня, Макс с Олегом уже спустились. Мы удивились, что они так рано слезли со стены. Макс сказал, что он начал забивать швеллерный крюк и от стены стал отходить блок размером с шестиметровый шкаф. Если бы он упал, то перебил бы все веревки. Они пытались его обойти, сильно вымотались и спустились. Вообще все устали за неделю, особенно из-за долгих подходов и перетаскивания грузов. Один участник (Александр Салин из Бийска) еще внизу утратил боеспособность – у него сильно заболело колено.

На следующий день решили отдохнуть и посовещаться. Андрей нас идеологически обрабатывал, рассказывал про военные подвиги и что на войне бывает опаснее, а нам бояться не надо – в общем, настраивал по-боевому. Я проанализировал ситуацию и сказал, что мне будет тяжело. Если бы мы полезли дальше, то не знаю, как бы мне дался маршрут, наверно, на грани сил. Женя еще не участвовал в обработке, а Андрей (он ходил на обработку в первый день) хотел посмотреть, что там дальше на маршруте – какой рельеф и куда брать направление. К этому времени выпал снег, а так как он шел с ветром, на склоне, по которому пролегал подход к маршруту, образовалась снежная доска.

После всего произошедшего создается такое ощущение, что Гора нас не заманивала подальше и поглубже, а с порога предупредила и щелкнула по носу – не надо его сюда совать.

После того, как сошла лавина, мы к ним поднялись на склон. Женя пока был в шоковом состоянии, хотел снять оборудование. Он долез по перилам до верхней веревки и набил рюкзак снаряжением и железом. Станции и веревки остались, а все, что занесли для дальнейшего провешивания, он героически снял со стены. Я удивляюсь, как он вообще нашел в себе столько сил и духа после лавины лезть наверх и снимать снаряжение.

Андрей Афанасьев:

После проишествия

Гора Черный Белок соответствует высшей категории трудности, смотрится снизу на 6Б. Стена протяженностью метров 800, а по перепаду высот где-то 700 метров. Мы ожидали, что она будет покороче. Когда смотрели на свои провешенные 150 метров веревки со стороны, то они выглядели очень маленьким отрезком – по сути, мизерным. Стена монолитная из осадочных пород, причем не сланцевого типа, а гнейсового. Щелей как таковых нет, есть только щели вдоль больших разломов, то есть сопровождающие их, а, следовательно, не безопасные. То ли это последствия землетрясения, то ли такой характер стены, но очень камнеопасно – постоянно что-то падает. Стена вся вертикальная, на последних верхних двухстах метрах – большой карниз. Со стороны смотришь – его не видно, а подходишь под стену – открывается большое нависание.

С двух сторон от стены идут два контрфорса, а посередине них большой снежный склон, уклон которого в верхней части достигает 40 градусов. По нему мы подходили к маршруту. Средняя часть склона – щебенка со льдом, а по бокам снег до скал.

Уборка после падения крыши пещеры

Бурлаки на Кучерле

11-го февраля был большой снегопад, и никто никуда не ходил. Под ветром на склоне образовалась снежная доска. Двенадцатого февраля, на четвертый день обработки маршрута мы с Женей подходили к веревкам по занесенным следам. Иванов уже подходил под стену, а я был метрах в тридцати ниже от него, когда начался большой каменный обвал. Камни начали падать метрах в шестистах выше и правее нас. В двухстах метрах над нами они ударились о стену. Камни разлетелись, одна группа камней полетела в сторону Жени. Я ему кричу "камень!", он мне тоже что-то кричит. Группа самых крупных камней улетела вниз, а один большой камень полетел в мою сторону. Я побежал влево от него. Он еще не долетел до меня, как группа "Ивановских" камней и нижних глыб ударились о склон и вызвали лавину. Женя оказался на крае лавины, а я, получается, уже бежал по направлению к ее основной части. Когда я увидел двигающуюся на меня массу снега, убежать уже было поздно. Ледоруба у меня не было, только палки. Что я делал с ними – не помню, но с рук их сдернуло. Стал зарубаться руками и за три раза зарубился. После первой попытки задержаться за выступ меня еще тащило, лавина переезжала через меня, но чуть-чуть затормозиться удалось. На втором камне через меня проехала еще часть лавины вместе с глыбой, которая придавила мне ногу. А на третьем камне и последнем, как оказалось, я задержался. Дальше камней не было и шансов, соответственно, тоже. Мне забило дыхательные пути сухим снегом.

Когда лавина остановилась, ко мне подошел Иванов. Мы отдышались и пошли вверх. Потом Женя снял железо с перил, а веревки оставил на стене. На спуске он сказал, что у него болит нога, видимо он ее подвернул. У меня были повреждены обе ноги, но одна достаточно сильно. Ребята меня на выходе разгрузили.